«Возможна ли фронетическая социальная наука?»: выступление Андрея Бреуса на Открытом семинаре «Logica Socialis»
28 мая 2021 года в Центре фундаментальной социологии НИУ ВШЭ состоялось очередное заседание Открытого семинара по социальной теории «Logica Socialis». На нем стажер-исследователь ЦФС Андрей Владимирович Бреус выступил с докладом на тему: «Возможна ли фронетическая социальная наука?»
Тезисы к докладу
В докладе речь пойдет о проекте фронетической социальной науки Б. Флювберга, который по замыслу своего создателя призван посредством актуализации аристотелевского понятия «практической мудрости» «спасти» проект социальной науки в его исходном притязании на практически значимое знание о социальной жизни. Пытаясь обосновать новый образ социальной науки, Флювберг обращается не столько к Аристотелю, сколько к современной философии в лице Фуко и Хабермаса, чтобы дополнить аристотелевскую концепцию анализом отношений власти, без которого, по его мнению, не может обойтись современная концепция фронесиса. При этом он практически игнорирует авторов, у которых, в отличие от Фуко и Хабермаса, действительно можно обнаружить в явном виде обращение к аристотелевскому фронесису, например, Гадамера и Рикера, которые сами вполне осознавали значимость этой рецепции для социальных наук. Фуко, как признает сам Флювберг, никак не соотносит свои исследования с фронесисом Аристотеля, и в своем анализе власти и практик гувернаментальности ориентируется преимущественно на понятие techne, а не фронесис. Что касается Хабермаса, то у него мы находим достаточно резкую критику попыток в современной «постметафизической» ситуации актуализировать понятие «фронесис», которое, по его мнению, слишком привязано к античной метафизике и античному мировидению в целом. С точки зрения истории социологии, в лежащем в основе проекта Флювберга убеждении в том, что социальная наука и социальный ученый сами причастны к той социальной жизни, которую они исследуют, нет ничего нового, равно как и в том, что сама социальная жизнь образуется актами понимания и интерпретации участников этой жизни. Поэтому критическая оценка проекта Флювберга, с одной стороны, требует более тщательного историко-философского исследования истории рецепции понятия «фронесис» в современной философии, а с другой – сопоставления с аналогичными социологическими понятиями, в особенности – с «габитусом» Бурдье, которого Флювберг причисляет к своим непосредственным предшественникам. В каком смысле и по какому праву мы можем говорить о фронетической социальной науке? Предполагает ли возвращение фронесиса в социологический и философский язык разрыв с теоретической позицией, или же, напротив, указывает на возможность удержания особой теоретической установки в средоточии социальной жизни?